Екатерина Решетилова опровергает стереотип о том, что лишь длина ног стоит на первом месте при выборе ведущей новостей погоды. Екатерина имеет серьезный диплом, она окончила Институт стран Азии и Африки и при необходимости сможет рассказать о погоде и на арабском языке. Уже потом она, резко сменив направление, пошла на курсы телеведущей. Что же побудило ее на это?
Так получилось, что, когда я окончила Институт стран Азии и Африки, я почувствовала, что беременна. Как раз на защите диплома. И уже через девять месяцев после окончания института у меня родился ребенок. До родов успела поработать по профессии — переводчиком — где-то полгода, а после — сидела с ребенком дома. И вот однажды ко мне в гости пришла подруга, которая работала на телевидении. Говорит: «Не хочешь попробовать? Мне кажется, у тебя получится». А я о телевидении вообще никогда не задумывалась. Спросила: что для этого нужно? Оказалось, пройти отбор в Институт телевидения и проучиться там год. Я дождалась сентября, прошла оба творческих конкурса и поступила.
Бегала на учебу с огромным удовольствием — и в субботу, и в воскресенье. Это было так интересно! У нас были потрясающие предметы, потрясающие преподаватели — Илья Прудовский, Вера Шебеко, Светлана Макарова. Там я сделала для себя открытие: для меня, окончившей гуманитарный вуз с двумя иностранными языками, с совершенно другой стороны открылся русский язык! Оказалось, что я его не знаю вообще! (Смеется.) И вот через какое-то время одна преподавательница рассказала нам о наборе ведущих прогноза погоды. Попробуйте, говорит, может, вам повезет. Мы пошли на кастинг с несколькими девочками, и меня взяли. Я стажировалась месяц, и 1 мая 1996 года вышла в эфир. Так что совсем недавно исполнилось 14 лет, как я работаю в телекомпании.
Вы получили образование телеведущей, но чтобы рассказывать о погоде, нужны и дополнительные знания.
Конечно. Поскольку у многих из нас специального образования не было, для нас организовали специальные курсы — к нам приходили синоптики и читали лекции. Так что общие знания, что такое циклоны, антициклоны и окклюзии, мы получили. И когда мы рассказываем об этом зрителям, естественно, понимаем, о чем говорим. А за почти 15 лет я уже, честно говоря, вполне свободно ориентируюсь и в атмосферных фронтах, и в выпадении осадков.
Как тяжело было с картой? Наверное, пришлось и географию заново учить?
Вспомнить, где расположен какой город, — это понятно. Но самое сложное привыкнуть к тому, что карта — зеркальная! Ведь я стою в студии, и на самом деле позади меня карты нет. Я ее вижу только на специальных мониторах, которые замаскированы слева и справа от меня. И там, в отражении, она — зеркальная. Поэтому на экране всем кажется, что я показываю на что-то левой рукой, а на самом деле — это моя правая. (Смеется.) Но это все приходит с опытом. Сейчас я уже ориентируюсь по карте с закрытыми глазами. И точно знаю, где Сочи, а где — Мурманск.
Вот так выглядит «прогноз погоды» из аппаратной режиссера. На мониторах ведущая уже на фоне компьютерной карты, а через стекло видна реальная однотонная студия, где карты никакой и нет. Кстати, все прогнозы погоды для всех каналов записываются из одной студии. Меняются лишь ведущие и компьютерный фон позади них.
Если по окончании института у вас родился ребенок, значит, в тот момент вы уже были замужем?
Да. Мы поженились с супругом еще во время учебы, на втором курсе, и до сих пор вместе.
Как он воспринял ваше намерение стать телеведущей?
На тот момент нашему сыну было два года, и когда я решила пойти учиться, Алексей, конечно, был против. «Ребенку нужна мать, — говорил он. — Он еще слишком мал, чтобы бросать его на нянь и бабушек». Но я схитрила. Говорю: «Я же не уверена, что меня возьмут, просто попробую». И когда я уже прошла отбор в институт, то пришла к мужу и сказала: «Прошло 20 человек из 150. Глупо упускать такой шанс». Переубедить меня было невозможно! И он согласился. К тому же учеба была платной, а он на тот момент был единственным, кто кормил нашу семью. Но потом, уже спустя много лет, он мне сказал: «Ты была абсолютно права — нужно было, чтобы ты пошла учиться. Ты правильно сделала, и я горжусь тобой».
Чем занимается ваш супруг?
Как и я, он окончил Институт стран Азии и Африки — мы выпускались в один год, тоже является арабистом, но с арабским языком не работает. Зато английским владеет в совершенстве. Сейчас Алексей работает вице-президентом представительства известной американской компании в России.
А кто ваши родители?
Родители — инженеры-экономисты, к телевидению отношения не имеют. Но я им очень благодарна за то, что они сделали все возможное, чтобы дать мне прекрасное образование. Поэтому они тоже были, мягко говоря, удивлены моим выбором. Они-то надеялись, что дочка будет работать переводчиком в одной из арабских стран — мне уже даже предлагали место в Тунисе или Египте. Никто не думал, что я останусь на ТВ надолго. А одно время я даже параллельно работала пресс-секретарем министра в Департаменте природопользования. Приобрела богатый опыт и теперь знаю все об экологии Москвы. Но мама мне иногда нет-нет, да и скажет: «Может, окунешься опять в язык? Может, вспомнишь?»
Как-то про вас написали, что при желании вы сможете даже вести прогноз погоды на арабском языке.
Не вопрос! (Смеется.) Можно и над этим поработать. Ведь язык-то никуда не ушел. Ушла практика, а теория осталась. И если я захочу его восстановить, мне нужно будет всего полгода-год, чтобы вспомнить старое и еще узнать что-то новое.
Но я думаю, что английским с сыном вы точно занимаетесь?
Сейчас Тимофей учится в 10-м классе, в следующем году он заканчивает английскую спецшколу, активно защищает ее честь на всех олимпиадах и конкурсах, а вчера подошел и говорит: «Мама, мне тут учительница сказала: «Тимофей, на тебе вся школа держится!» Я говорю: «Ты знаешь, это и мне комплимент».
А во время путешествий вам удается где-нибудь попрактиковаться в арабском?
Однажды мы с мужем зашли в магазин в Египте. Продавцы, поняв, что мы русские, заговорили со мною по-русски. А я их в ответ очень быстро поставила на место на арабском. Да еще и с египетским диалектом, на котором я специализировалась. Продавцы были в шоке. (Смеется.) Кстати, когда я еще только собиралась поступать в Институт стран Азии и Африки, это было в 1988 году, туда был очень ограниченный набор девушек. Брали в основном юношей, из которых воспитывали военных переводчиков и дипломатов. А девушек направляли сначала на собеседование в «Интурист». Так вот когда я туда пришла, блондинка 18 лет с голубыми глазами, мне сказали: «Вы видели себя в зеркало? На вас же будут смотреть как на женщину, а не как на специалиста по арабскому языку!» И не дали мне направление. На другой день я пришла туда вместе с родителями, комиссия признала, что это дискриминация, что они погорячились, и выдали мне справку. После чего я пошла поступать в ИСАА.
Кстати, долгое время вы были в эфире брюнеткой. Сейчас — опять блондинка.
Я по натуре не консерватор. Люблю меняться. Надоедает один цвет — крашусь в другой. Для разнообразия. Но блондинкой я родилась и давно поняла, что это — мой цвет.
Ведущие прогноза погоды должны особенно следить за внешностью, фигурой. Ведь вас показывают в полный рост.
Да, я стараюсь. Утром — обязательно зарядка. Делаю массажи, время от времени хожу в бассейн. А иногда — бегаю. Я живу недалеко от парка, где ранним утром можно наслаждаться свежим воздухом и слушать пение соловьев. Потом, когда ты плохо выглядишь, это сказывается на настроении. А отрицательный посыл тут же передается зрителям. Так что хочешь не хочешь, нужно держать себя в форме.
Интересно, а когда вы едете куда-то отдыхать, вы узнаете на это время прогноз погоды в Интернете? И доверяете ли ему?
Нет, никогда. (Смеется.) Собираясь в отпуск, я стараюсь отдыхать от всего. И от погоды в том числе.
